М.м. Г.г.! Ɓъ сегодняшней бесƀдƀ мы займемся разборомъ болзƀни, которая сыграла особо важную роль въ исторіи новейшей психіатріи; выдлƀеніе ея разсматривается многими, какъ символъ самого нозологическаго направленія, для установленія котораго она главнымъ образомъ и послужила. Я имƀю въ виду ту болезнь, которая носитъ названіе dementia ргаесох — преждевременное слабоуміе. Для того, чтобы наиболƀе подробно ознакомиться съ сущностью этой болзƀни, ученіе о которой до сихъ поръ вызываетъ наиболƀе горячіе и страстные споры, мне казалось желательнымъ дать наиболƀе полную ея характеристику и съ точки зренія клинической картины этой болƀзні т. -е. всƀй совокупности ея симптомовъ, теченія и исхода, и съ точки зрƀнія детальнаго описанія тƀхъ отдельныхъ ея разстройствъ, которыя выражаются въ интеллектуальной сферƀ, въ двигательныхъ проявленіяхъ больныхъ и въ ихъ эмоціональныхъ разстройствахъ; наконецъ желательно указать на особенности теченія этой болезни, какъ въ смысле различныхъ ея дебютовъ, такъ и въ смыслƀ различiй объема душевнаго распада въ ея конечныхъ стадіяхъ; въ заключеніе необходімо будетъ отмƀтить и тƀ особые типы теченія, которые намƀчаются уже въ настоящее время и разсмотрƀніе которыхъ, ихъ выдƀленіе и распознаваніе имƀетъ чисто практическій интересъ въ смыслƀ установленія прогностики каждаго отдƀльнаго случая.
     Я начну съ разсмотрƀнія наиболƀе яркихъ проявленій болƀзни, которыя бросаются въ глаза и безъ спеціальнаго изслƀдованія; это тƀ проявленія, которыя съ самаго начала больше всƀго привлекали къ себе вниманіе изслƀдователей, которыя больше всƀго описывались и которыя принято выделять, какъ кататоническія особенности. Кардинальнымъ признакомъ того состоянія, которое выдƀляется, какъ состояніе кататоническаго ступора, обычно признается особое состояніе мышечной системы, при которомъ наблюдается то, что принято называть каталептоидными явленіями или каталепсіей (flexibilitas сеrеа). Каталептическое состояніе мускулатуры, какъ известно, выражается въ томъ, что положеніе, приданное искусственно той или другой конечности больного, сохраняется довольно продолжительное время въ неизмƀнномъ виде. Такое представленіе однако не можетъ быть всƀцƀло отожествлено съ кататоническимъ состояніемъ. Кататоническое состояніе мускулатуры отличается отъ каталепсіи рядомъ особенностей, на которыя я позволю себƀ обратить ваше вниманіе.
     Больной, который находится передъ вами, мальчикъ 14 лƀтъ, гимназистъ, вотъ уже болƀе мƀсяца находится въ состояніи кататоническаго ступора и самостоятельно за это время ни разу не вставалъ съ постели. 

     Исторія болезни этого мальчика вкратцƀ такова. Изъ разсказовъ матери видно, что наслƀдственнаго отягощенія у него не имеется. До настоящаго заболƀванія онъ въ психическомъ отношеніи былъ совершенно здоровымъ, очень развитымъ мальчикомъ. Учился хорошо, отличался большой любознательностыо, особенно интересовался физикой. Мальчикъ былъ всƀгда живой, общительный, любимый въ товарищеской среде. Очень много читалъ, по временамъ запоемъ, много занимался, чувствуя иногда по временамъ тяжесть въ головƀ и легкую усталость. 3 мƀсяца тому назадъ мальчикъ неожиданно сделался грустнымъ, сталъ сторониться окружающихъ; сталъ суетливъ, непоседливъ, часто вскакивалъ изъ-за стола, уходилъ зачƀмъ-то въ другую комнату. Плохо сталъ ƀсть и спать. На разспросы родныхъ нічего не отвƀчалъ. Такъ продолжалось шесть дней. На седьмой день мальчикъ пошелъ на молебенъ въ гимназію и вернулся оттуда въ возбужденномъ состояніи, выражая значительный страхъ, сталъ «заговариваться». Часто подбƀгалъ къ окну и смотрелъ со страхомъ: «ахъ уже везутъ, сейчасъ разложатъ костеръ, всƀхъ перережутъ, сожгутъ; ляхи окружаютъ городъ»—говорилъ больной со страхомъ. Бƀгалъ съ мƀста на мƀсто, суетился, говорилъ безъ конца безсвязно, перескакивая сь предмета на предмегь. Къ вечеру больной сталъ вялъ, молчаливъ, неподвиженъ. Ночь спалъ спокойно. Утромъ молчитъ, лежитъ неподвижно, на вопросы не отвечаетъ. Такъ продолжалось три дня. На четвертый день всƀ явленія исчезли, мальчикъ казался вполнƀ здоровымъ и сам говорилъ: «какая чушь мнƀ представлялась: везутъ песокъ, а мнƀ кажется — могилу копаютъ». Больной опять сталъ посƀщать гимназію и въ теченіе слишкомъ мƀсяца былъ видімо здоровъ. Но черезъ мƀсяцъ наступілъ новый приступъ. Мальчика товарищи привели съ панихиды изъ гимназіи въ крайне тяжеломъ состояніи: онъ увƀрялъ, что всƀхъ арестуетъ, отдастъ подъ судъ, сталъ пісать протоколы, заставлялъ всƀхъ подпісываться. Бƀгалъ, кричалъ, суетился, такъ что пришлось его удерживать въ постели. Къ вечеру снова наступіло состояніе скованности: больной лежитъ, на вопросы едва отвƀчаетъ, блуждаетъ глазами со страхомъ. Передъ этимъ плакалъ, кричалъ, звалъ товарищей. Затƀмъ больной пришелъ въ то состояніе, въ какомъ вы его сейчасъ видите.
     Онъ лежитъ неподвижно, въ принужденной позƀ, съ закрытыми глазами, совершенно не реагируя на окружающее; я щекочу шерстинкой спинку его носа, верхнюю губу, рƀсницы—онъ даже не поморщится.  
     Я подымаю руку у нашего больного кверху и нƀкоторое время ее удерживаю. Если я придалъ руке положеніе, удобное для больного, то она въ теченіе нƀкотораго времени остается въ такомъ положеніи самостоятельно; если же, какъ въ данномъ случае, я, свободно манипулируя съ рукой нашего больного, приведу ее въ положеніе неудобное и затƀмъ отпущу, то, какъ вы видите теперь, высоко поднятая рука слегка опускается, кисть, приведенная мною въ состояніе крайней пронаціи, сама собою занимаетъ некоторое среднее положеніе, болƀе удобное для больного, согнутая въ колƀнномъ суставе и поднятая кверху нога медленно опускается и опирается въ согнутомъ состояніи пяткой объ колено другой ноги, и въ этомъ модифицированном положеніи члены застываютъ. Но если при самомъ неудобномъ положеніи я облегчу больному удерживаніе, если напр. я усажу больного въ самой неудобной позе на кровати и въ то же время дамъ членамъ точки опоры: запрокинутую голову прислоню къ стене, одну согнутую ногу положу на другую и т.п., то приданная поза сохраняется долгое время. Если же точекъ опоры не дать, то вся поза больного принимаетъ положеніе более удобное, более соответствующее естественному соотношенію членовъ. Теперь вы видите, что больной внезапно и быстро рƀзкимъ движеніемъ самовольно прекратилъ то каталептоидное положеніе, въ которомъ находилась его конечность. Каталептоидное состояніе не разрƀшилось постепенно, а прекратилось внезапно.
     Въ большинствƀ случаевъ бываетъ недостаточно привести конечность въ вынужденное положеніе, чтобы она застыла; какъ вы это сейчасъ видите, больной тотчасъ опустилъ быстро поднятую мною и тутъ же мною отпущенную его руку; въ большинствƀ случаевъ необходімо нƀкоторое время искусственно удерживать конечность въ вынужденномъ положеніи. 
     Еще одна особенность кататоническаго состоянія сводится къ слƀдующему. Я придаю вынужденное положеніе правой рукƀ нашего больного, а затƀмъ рƀзкимъ движеніемъ подымаю и удерживаю въ воздухƀ лƀвую руку. Вынужденное положеніе правой руки тотчасъ прекращается: она опускается, а лƀвая рука остается застывшей въ томъ положеніи, въ которое я ее привелъ. Если при поднятой лƀвой рукƀ, я запрокину больному голову назадъ или подниму ногу, то получается тотъ же эффектъ, т.-е. опустится лƀвая рука. Если мнƀ удастся добиться теперь того, чтобы больной произвольно поднесъ другую руку, наприм., ко рту, т.-е. чтобы онъ совершилъ какое-либо произвольное движеніе, то вынужденное положеніе правой руки точно такъ же прекращается. (Это и происходитъ). 
     Такимъ образомъ вы видите, что, если привести одну конечность въ искусственное кататоническое положеніе и въ то же время манипулировать съ другой конечностью или вообще заставить больного совершить самостоятельно какое-либо дƀйствіе, то первая конечность выходитъ сразу изъ кататоническаго состоянія и опускается.
     Кромƀ этихъ особенностей слƀдуетъ вообще отмƀтить, что сама по себƀ вся мускулатура находится въ состояніи своеобразнаго напряженія, которое клинически проявляется въ различныхъ формахъ. Во-первыхъ, нельзя не обратить вниманія на вынужденность того произвольнаго положенія, которое занімаютъ большею частью больные. Больные обычно принимаютъ такія позы, которыя не соотвƀтствуютъ естественному соотношенію иннерваціонныхъ напряженій мышечныхъ группъ.
     Какъ видите, и нашъ больной лежитъ не свободно: голова пригнута къ грудной клƀткƀ, ноги согнуты. Теперь поднимемъ его и поставимъ на ноги. Въ стоячемъ положеніи больной принимаетъ позу совершенно необычную для здороваго человƀка, вынужденную, застывшую. Голова согнута или запрокинута назадъ, руки или слегка разставлены, или чрƀзмерно приведены къ туловищу; положеніе ногъ таково, что съ трудомъ сохраняется равновесіе. Мышцы лица также представляются однообразно напряженными: брови сдвинуты, губы выпячены, круговыя мышцы глазъ напряжены, жевательныя мышцы напряжены, всƀ лицо представляется въ видƀ неосмысленной тупой маски.
     Кататоническая маска не представляетъ застыванія одного изъ обычныхъ типовъ физіономической игры, позволяющей заключать объ эмоціональной окраскƀ душевнаго содержанія паціента; она характеризуется, съ одной стороны, несоотвƀтствіемъ тоническихъ соотношеній мимической мускулатуры съ обычнымъ эмоціонально-физіономическимъ распредƀленіемъ иннервацій, а съ другой — чрƀзмернымъ застывшимъ напряженіемъ отдƀльныхъ мышечныхъ группъ. Та же атипичность иннерваціи проявляется и въ гримасахъ, этихъ гимнастическихъ (а не мимическихъ) сокращеніяхъ выразительныхъ мышцъ лица.
     Кататоническая поза эта не та, наблюдаемая, напримƀръ, при циркулярномъ ступорƀ, полная выраженія и жизни поза статуи, въ окаменƀлыхъ очертаніяхъ которой отлилась вся глубина душевнаго безсилія, восторга или драмы; это поза клоуна, поза манекена, въ которой напряженіе мышечныхъ группъ распредƀлилось атипично и случайно, которая не переноситъ наблюдателя во внутренній міръ неподвижнаго субъекта. Нашъ больной пролеживаетъ въ томъ положеніи, какъ сейчасъ видите, чуть ли не целые дни, и застать его въ положеніи свободномъ почти никогда не удается.
     Итакъ кататоническій ступоръ и кататоническая пластичность мускулатуры представляются существенно отличными отъ каталептоиднаго состоянія и восковой гибкости при другихъ болƀзняхъ.  
     Мускулатура каталептика находится въ состояніи тоническаго безразличнаго равновесія; его члены безучастно повинуются постороннему двигателю, покорно застывая въ любомъ моментƀ двигательнаго акта, безпрепятствеішо и плавно слƀдуя за дƀйствующего извнƀ силой; опредƀлителями движенія являются не столько напрягающіяся мышцы, сколько характеръ суставныхъ поверхностей костей, при чемъ на долю мышцъ выпадаетъ лишь роль крайне упругихъ и растяжимыхъ связокъ; flеxibilitas сеreа сводится не столько къ сокращенію мышцъ, протянутыхъ между сближаемыми поверхностями членовъ, сколько къ плавному эластичному растяженію противоположныхъ мышцъ;  послƀднія оказываютъ этому растяженію нормальное тоническое сопротивленіе, равное тому, съ какимъ противятся пассивному сокращенію соотвƀетствующіе антагонисты; участвующая въ каталептическомъ актƀ системƀ антагонистическихъ мышечныхъ группъ представляется вполне аналогичной системе двухъ одінаковыхъ тяжестей, прикрƀпленныхъ къ концамъ шнура, который перекинутъ черезъ блокъ.
       He то видимъ мы при кататоніи, гдƀ мускулатура находится въ состояніи повышеннаго тонуса, гдƀ пассивному растяженію мышцъ препятствуетъ ихъ напряженное состояніе. Это напряженное состояніе является, видимо, элементарнымъ выраженіемъ той характерной особенности, которая получила названіе негативизма.  Она очень резко выражена и у нашего больного.  
     Голова нашего паціента находится не въ пассивномъ состояніи, но въ состояніи нƀкотораго напряженія; опущенныя вƀки всƀ время дрожатъ, и по временамъ онъ пріоткрываетъ глаза; но стоитъ только прикоснуться къ векамъ пальцемъ, какъ сопротивляющееся движеніе становится более интенсивнымъ, и искусственно открыть глаза представляется дƀломъ далеко не легкимъ. 
     Я пытаюсь у нашего паціента разогнуть руку, согнутую въ локте, и встречаю сопротивленіе. Если я всƀ же нƀсколько разогну локоть и отпущу предплечіе, то оно, какъ пружина, приходитъ въ первоначальное состояніе.      Я стараюсь наклонитъ голову впередъ, она стремится послƀ освобожденія запрокинуться назадъ. To же и съ попытками согнуть ее въ сторону. У нашего больного въ настоящую минуту, какъ вы видите, глаза закрыты; всякой попыткƀ ихъ открыть онъ оказываетъ значительное противодƀйствіе въ мышцахъ вƀкъ, не желающихъ подчиняться тому движенію, которое я стараюсь имъ придать. Больной усиленно зажмуриваетъ глаза и морщитъ лобъ, сопротивляясь моимъ движеніямъ. To же замечается при попытке раскрыть ротъ: не только жевательныя мышцы оказываютъ сопротивленіе въ видƀ стискиванія челюстей, но и мышцы губныя, сильно напрягаясь, мешаютъ моему намƀренію. 
     Какъ вы видƀли сейчасъ, каждая попытка насильственно измƀнить то или иное вынужденное положеніе больного, напримƀръ, вывести его конечности изъ первоначальнаго положенія, встречаетъ значительное противодƀйствующее напряженіе, мƀшающее этому пассивному сгибанію и разгибанію. 
     Это сопротивленіе сказывается въ томъ, что конечность не только не движется вслƀдъ за внƀшнимъ воздƀйствіемъ, а оказываетъ активно нƀкоторое противодƀйствіе именно данному движенію;  такъ что, если, напримƀръ, въ то время, когда пассивному сгибанію въ локтƀ оказывается значителыюе сопротивленіе, — внезапно измƀнить направленіе движенія и произвести его или въ противоположномъ направленіи, т.-е. въ направленіи разгибанія, или замƀнить какимъ-либо другимъ, то сопротивленія въ первый моментъ не оказывается; видимо, не успƀваетъ образоваться антагонистическаго противодействія, которое проявляется въ первомъ случаƀ.
     Такимъ образомъ негативизмъ не является выраженіемъ какого-либо постоянно существующаго однородно направленнаго противодƀйствія мускулатуры, но возникаетъ въ тотъ самый моментъ, когда начинается внешнее воздƀйствіе; это не просто пассивиое сопротивленіе напряженной мускулатуры, а двигательная интенція, выражающаяся въ напряженіи мышцъ, противоположныхъ тƀмъ, которыя должны были производить данное движеніе; когда внезапно мƀняется направленіе движенія и когда антагонисты новаго движенія не успƀваютъ еще напрячься для противодƀйствія, то этому новому движенію при самыхъ значительныхъ состояніяхъ кататоническаго напряженія удается осуществиться до конца. 
     Такое негативистическое отношеніе къ внƀшнимъ воздƀйствіямъ сказываотся во всƀхъ безъ исключенія произвольныхъ мышцахъ скелета; оно выражается не только въ рукахъ и ногахъ, но съ такою же рƀзкостыо и определенностью его можно отметить, какъ мы видели, въ мышцахъ, двигающихъ головой, и болƀе мелкихъ ыышцахъ лица и глазъ.
     Посторонней силƀ, направляющей движеніе, надлежитъ не только дать перевƀсъ сокращающейся стороне надъ растягиваемою, но и преодолеть сопротивленіе, представляемое мышцами этой послƀдней группы. Вследствіе этого со стороны внешняго воздействія требуется некоторое усиліе, — иной разъ очень значительное, подчасъ непосильное, — чтобы придать члену кататоника желаемое положеніе; иногда и вовсƀ не представляется возможнымъ достигнуть цƀли, и членъ остается неподвижнымъ въ своей напряженной контрактурƀ. Въ последнемъ случаƀ напряженный членъ кататоника, какъ вы видели, внезапно предоставленный самому себƀ, производитъ движеніе прямо противоположное тому, къ которому его побуждало внƀшнее воздƀйствіе; какъ пружина, онъ стремится принять первоначальное положеніе, но какъ пружина же, по инерціи, шагаетъ дальше цƀли.
     Отсюда видно, что подъ негативизмомъ нельзя понимать простого сопротивленія, оказываемаго больнымъ тому или иному внƀшнему воздействію, которое почему-либо вызываетъ протестъ съ его стороны, а генерализованную наклонность къ протесту ради протеста, сопротивленіе всƀму и во что бы то ни стало. 
     По отношенію къ механическимъ воздƀйствіямъ этотъ протестъ большею частью выражается лишь механическимъ же сопротивленіемъ и противопоставленіемъ внƀшнему насилію соотвƀтствующаго мышечнаго напряженія; послƀднее возникаетъ въ моментъ приложенія посторонней силы, нарастаетъ параллельно ей, вмƀсте съ нею меняетъ свое направленіе и угасаетъ тотчасъ по ея устраненіи. Сопротивленіе кататоника точно, шагъ за шагомъ воспроизводитъ, но только въ обратномъ направленіи, производимое надъ нимъ насиліе и является, въ конечномъ результате, лишь своего рода отрицательнымъ подчиненіемъ. Въ некоторыхъ случаяхъ больные даже сами сознаютъ въ себƀ это непреодолимое стремленіе къ сопротивленію, ошущаютъ его, какъ вліяніе какой-то особой посторонней силы, которой они не въ состояніи противодеƀствовать.
     Однимъ изъ частныхъ проявленій негативизма представляется мутацизмъ. Подъ мутацизмомъ слƀдуетъ понимать упорное молчаніе на всƀ вопросы, обусловленное не отсутствіемъ активности, а наличностыо нƀкотораго дƀятельнаго момента, препятствующаго произнесенію словъ. Нужно думать, что мутацизмъ обусловливается не только механическими причинами, коренящимися въ состояніи мускулатуры органовъ рƀчи, но въ значительной степени обусловлен психическими причинами. Доказательство этого видно между прочимъ въ слƀдующемъ. Забƀгая несколько впередъ, я скажу, что, какъ мы увидимъ, многіе изъ кататониковъ свободно и охотно разговариваютъ о чемъ угодно, пока дело не дойдетъ до ихъ болƀзненныхъ переживаній. Здƀсь же мы или не получимъ зачастую никакого отвƀта или отвƀтъ, не имеющій отношенія къ сути вопроса. А связь мутацизма съ кататоническімъ состояніемъ мускулатуры легко обнаруживается на опыте. Если больного, у котораго конечность приведена въ вынужденное положеніе, заставить говорить, то конечность выходитъ изъ этого состоянія. Другими словами, рƀчевая функція, такъ сказать, викаріируетъ на ряду съ двигательными аппаратами конечностей въ кататоническомъ позированіи.
     Негативизмъ больного не различаетъ пріятныхъ и непріятныхъ, благодƀтельныхъ и вредоносныхъ воздƀйствій; и тƀмъ и другимъ онъ сопротивляется съ одинаковымъ упорствомъ, совершенно независимо отъ состоянія своего сознанія и отъ содержанія своего интеллекта: его сопротпвленіе не вытекаетъ изъ его самочувствія и его бреда (хотя иной разъ бредъ и подсказываетъ субъективное объясненіе такого образа дƀйствій); въ негативизмƀ сказывается не сопротивленіе самообороны, а сопротивленіе гимнастическаго аппарата; оно не прƀследуетъ самостоятельныхъ, мотивированныхъ душевнымъ содержаніемъ цƀлей, а лишь послушно уклоняется отъ исполненія предъявленных ему задачъ; оно активно лишь постольку, поскольку покорно стремится противодƀйствовать постороннему вліянію и совершить противоположное тому, что отъ него требуется.
     Въ психической сферƀ негативизмъ проявляется тƀми же сейчасъ намƀченными чертами: негативистическія дƀйствія послƀдовательны и цƀлесообразны лишь постольку, поскольку они идутъ въ разрƀзъ съ поставленною имъ объективною цƀлью, которая только одна и является ихъ отрицательнымъ побудителемъ: больной пятится назадъ, когда его толкаютъ впередъ, или останавливается передъ открытой дверью, въ которую стремился уйти, пока она была заперта. 
     Въ отказƀ отъ пищи, умыванія, переодƀванія и т. п. у кататоника сказывается не мотивированное желаніе уклониться отъ предлагаемаго мƀропріятія, а протестъ противъ всякаго посторонняго вмƀшательства; имъ руководитъ не страхъ, не замкнутость, не озлобленіе, не безразличіе, не лƀнь, вызывающіе сопротивленіе при циркулярномъ ступорƀ и угнетеніи, а тупое, безхитростное — такъ сказать, механическое—упрямство.
     Наряду съ отрицательной подчиняемостью наблюдается при раннемъ слабоуміи и прямая подчиняемость (Befehlsautomatie),  автоматическое повиновеніе, которое представляетъ лишь дальнƀйшее развитіе предыдущаго; и здƀсь, какъ тамъ, повиновеніе является лишь прямымъ послƀдствіемъ покорности внƀшнимъ воздƀйствіямъ, независимых отъ душевнаго содержанія больного; и здƀсь, какъ тамъ, напряженіе или иннервація возникаетъ лишь въ моментъ приложенія посторонняго воздƀйствія; различіе сводится лишь къ распредƀленію иннервацій — въ первомъ случаƀ антагонистическому, во второмъ — содружественному. Здƀсь конечность застываетъ въ искусственно приданномъ положеніи, симулируя восковую гибкость; объ отличіи подобнаго состоянія отъ восковой гибкости мною было уже сказано раньше.
     Совершенно подобно негативизму, и подчиняемость не различаетъ благопріятныхъ и вредныхъ стимуловъ, слƀдуя лишь за ихъ механическимъ содержаніемъ, не разбирая мотивовъ и послƀдствій;  больной покорно высовываетъ языкъ, которому грозитъ лезвіе ножа, безъ протеста подставляетъ — какъ вы видите это сейчасъ у нашего паціента, — свой глазъ подъ уколъ булавкой. Въ моменты наибольшаго выраженія подчиняемости больной, какъ зеркало, воспроизводитъ тƀлодвиженія своего собеседника (эхопраксія), а также повторяетъ всƀ обращенные къ нему слова и вопросы (эхолалія).
     Всƀмъ кататоническимъ особенностямъ свойственна одна общая черта; онƀ викарно появляются и сменяютъ другъ друга и исчезаютъ внезапно, независимо отъ измƀненій общаго состоянія; ихъ возникновеніе и исчезаніе не совпадаетъ ни съ измƀненіемъ самочувствія, ни съ эволюціей бреда, ни съ модификаціей состоянія сознанія; онƀ видимо знаменуютъ собою лишь нарушеніе связи между волевыми проявленіями и эмоціональнымъ содержаніемъ личности и являются слƀдствіемъ притупленія эмоціональной воспрiимчивости больного и пониженія эмоціональнаго тонуса интеллектуальныхъ элементовъ. Эмоція перестаетъ быть первоисточникомъ дƀятельнаго движенія и дƀятельной мысли, и направляющая сила исходитъ изъ иныхъ источниковъ, подавляемыхъ въ здоровомъ индивидуумƀ его активной личностью.
     Отношенія кататониковъ къ окружающему неустойчивы, случайны; ихъ реакція на внƀшнія условія не можетъ быть ни предусмотрена, ни предугадана, благодаря своей атипичности и непостоянству. Ихъ самостоятельные поступки сплошь и рядомъ носятъ характеръ случайности, внезапности, импульсивности, необъяснимости, несоотвƀтствія ни съ тƀмъ общимъ фономъ, на которомъ они возникаютъ, ни съ тою средою, на которую они направлены. 
     Всƀ двигательныя особенности ранняго слабоумія, активныя и пассивныя, какъ бы свидƀтельствуютъ о томъ, что движенія возникаютъ здƀсь не въ видƀ результатовъ эмоціональной борьбы мотивированныхъ влеченій, а въ видƀ механическихъ актовъ, зародившихся внƀ индивидуальнаго психическаго содержанія, внƀ эмоціональнаго ядра, составляющаго въ данный моментъ личность больного*).
     Другая больная, которую вы видите здƀсь сейчасъ, при поступленіи своемъ находилась въ такомъ же состояніи, какъ и предыдущій больной; она была совершенно неподвижна, почти ни слова не произносила и изъ нея также можно было лƀпить любыя позы;  ея исторія, насколько можно было узнать отъ хозяйки, у которой она служила, такова.  Около 4-хъ месяцевъ назадъ, послƀ того, какъ она недƀли две была несколько разсƀянна и задумчива, она стала проявлять нƀкоторыя странности, вела себя несуразно, не исполняла правильно того, что нужно было исполнять; затемъ появились религіозныя мысли; она очень усиленно молилась, а затƀмъ пришла въ такое состояніе молчаливости и малоподвижности, которое и заставило ее помƀстить сюда. Здƀсь она, какъ я говорилъ, на вопросы почти не отвƀчала или только иногда отвƀчала одной и той же фразой «я къ вамъ, а вы ко мнƀ», «я къ вамъ, a вы ко мнƀ». Эту фразу произносила медленнымъ скандированнымъ тономъ 10-15 разъ къ ряду и затƀмъ умолкала до слƀдующаго вопроса. Въ настоящее время ея положеніе изменилось въ томъ отношеніи, что она вышла изъ прежней неподвижности, и напротивъ, почти всƀгда, особенно если къ ней подойти, находится въ состояніи нƀкоторой суетливости, выражающейся въ томъ, что она почти непрерывно производитъ движенія руками, иногда головой, иногда и всƀмъ туловищемъ. На эти движенія я и хотƀлъ бы сейчасъ обратить ваше вниманіе. Какъ вы видите, больная непрерывно движетъ правой рукой; она то теребитъ платокъ, то третъ тыломъ ручной кисти глаза, то вертитъ рукою на уровне головы.
      У этой больной вызвать сейчасъ, какъ вы видите, каталептоидное состояніе не удается, особенно если прибегать къ тƀмъ позамъ, которыя чаще всƀго принято придавать такого рода больнымъ; но есть нƀкоторая возможность получить это состояніе другимъ образомъ;  а именно,  если придать конечностямъ не такое вычурное и трудно сохранимое положеніе,  какъ у того больного,  а такое положеніе, при которомъ конечности находятся въ состояніи болƀе удобномъ для больной, особенно давши имъ точку опоры, такого рода положеніе довольно продолжительное время удается сохранить у этого рода больныхъ. Положимъ руку больной на кровать — больная оставляетъ ее въ такомъ положеніи. Если мы теперь окликнемъ больную, то она, какъ вы видите, опускаетъ руку. Одного оклика было достаточно, чтобы разрядилось то состояніе, которое проявлялось въ рукƀ, и она вышла изъ вынужденнаго положенія. (Больная, третъ голову, разсматриваетъ правую руку, беретъ платокъ, закрываетъ глаза). Если вы обратили вниманіе, то видели, что больная сначала продƀлывала свои движенія правой рукой; теперь же, когда правая рука снова мною фиксируется на спинкƀ кровати и застыла на нƀкоторое время въ такомъ положеніи, она продƀлываетъ движенія только левой рукой. Больная левой рукой производитъ движенія, которыя производила въ начале правой рукой; обыкновенно, когда правая рука свободна, не находится въ вынужденномъ положеніи, какъ сейчасъ, то у нея всегда движется преимущественно правая рука, лƀвая рука самостоятельно находится въ покойномъ состояніи. Движенія, которыя продƀлываетъ больная, всегда носятъ одінъ и тотъ же характеръ; это движенія, въ которыхъ какого-либо смысла при наблюденіи открыть не удается. Эти движенія выражаются въ пронаціи и супинаціи кисти той или другой руки, запрокидываніи руки за голову, въ изгибаніи рукъ, въ перебираніи пальцами или въ томъ, что больная подергаетъ себя за платье, дергаетъ платокъ, начнетъ пальцы одной руки втискивать между пальцами другой руки, начнетъ вытирать лобъ или поводитъ по волосамъ, при чемъ не ладоньо, a то тыломъ руки, то однимъ большимъ пальцемъ. Словомъ, всƀ эти движенія съ внƀшней стороны не носятъ характера цƀлесообразныхъ движеній, а представляютъ собою какія-то не имƀющія смысла сочетанія мелкихъ движеній различныхъ мышечныхъ группь, дƀйствующихъ не въ томъ координированномъ порядкƀ, въ какомъ онƀ дƀйствуютъ при цƀлесообразныхъ движеніяхъ; эти движенія болƀе всего напоминаютъ то, что дƀлается при гимнастическомъ упражненіи тƀхъ или иныхъ мышечныхъ группъ. Это не движенія, имеющія цƀлесообразное назначеніе, а движенія, обусловленныя какимъ-то внутреннимъ разряжающимъ импульсомъ; подобнаго рода двигательныя акты представляютъ изъ себя то, что принято называть стереотипными движеніями;  это названіе имъ дано въ виду того, что каждое изъ этихъ движеній имƀетъ наклонность однообразно повторяться много разъ, и у каждаго больного обыкновенно вырабатывается извƀстный репертуаръ ихъ, который изо дня въ день стереотипно повторяется.
     Въ началƀ болезни эти движенія иногда не успƀваютъ пріобрƀсти гимнастическаго характера и облечься въ индивидуальную схему, а происходятъ по стереотипной схеме общепринятыхъ символическихъ выразительныхъ движеній, такихъ, какъ крестное знамя, или благословляющій жестъ, или какъ отдаваніе воинской чести. Такого рода всƀобщія формы стереотипныхъ движеній обычно фигурируютъ уже въ начальной стадіи болƀзни, знаменуя собою то, что наличность потребности къ двигательному разряду существуетъ, но собственнаго стереотипа для этихъ особыхъ движеній еще не выработалось. Отличіе этихъ якобы цƀлесообразныхъ движеній (знаменіе креста, отданіе чести и т.п.) отъ дƀйствительно цƀлесообразныхъ заключается въ томъ, что, во-1-хъ, они разъ за разомъ повторяются безчисленное количество разъ и, во-2-хъ, не соотвƀтствуютъ ни состоянію психики больного въ данный моментъ, ни тому, что отъ него въ данный моментъ требуется. Онƀ не выражаютъ его индивидуальнаго желанія, а являются лишь проявленіемъ стремленія къ движенію вообще. Эта сторона кататоническаго состоянія можетъ быть названа динамической стороной, въ противоположность состоянію, которое вы видƀли у предыдущаго больного — статическому. Больная въ то же время прекрасно понимаетъ всё, что я говорю и обычныя требованія и пожеланія (подать руку, открыть ротъ, взять платокъ) исполняетъ, какъ вы видите, совершенно правильно. (Больную уводятъ).
Тƀ движенія, которыя у этой больной преимущественно отмƀчаются въ конечностяхъ, нерƀдко затрогиваютъ и мускулатуру лица и тƀ мелкія лицевыя мышцы, которыя мы привыкли считать двигательными выразителями нашихъ душевныхъ движеній, т.-е. мимическую мускулатуру лица. Здƀсь дƀло сводится къ тому, что мышечныя группы сокращаются не въ томъ порядкƀ, какъ прпвыкли мы видƀть при обыкновенныхъ мимическихъ движеніяхъ, а сокращаются въ нƀкоторомъ атипическомъ порядкƀ (гримасы), который въ нашемъ представленіи не соотвƀтствуетъ никакому опредƀленному эмоціональному душенному содержанію, тогда какъ въ случаяхъ, гдƀ существуетъ статическое кататоническое состояніе, гдƀ имеются на лицо каталептоидныя позы и ступоръ, тамъ, какъ мы видƀли, и лицо представляется неподвижнымъ и образуетъ изъ себя нƀчто въ родƀ своеобразной маски.
(Два служителя вводятъ больного; онъ всё время машетъ руками, то одной, то другой рукой закрываетъ глаза; его съ трудомъ усаживаютъ на постель). 
     Какъ видите, больной находится въ состояніи непрерывнаго движенія; движутся и руки и ноги, производя движенія, которыя болƀе всего напоминаютъ судороги; они совершенно лишены цƀлесообразнаго характера и не поддаются со стороны внƀшняго наблюдателя какому-нибудь объясненію; это не хватательныя движенія, ни оборонительныя, ни еще какія-нибудь; на основаніи ихъ нельзя даже предположительно сдƀлать заключеніе о переживаніяхъ, которыя въ настоящее время проносятся въ сознаніи больного; какъ видите, на мгновеніе больной застываетъ въ какомъ-нибудь изъ промежуточныхъ положеній, принимаемыхъ имъ, затƀмъ застываніе переходитъ въ рядъ безпорядочныхъ движеній, затƀмъ снова онъ мгновенно застываетъ; при этомъ глаза у него закрыты и при попыткƀ ихъ открыть оказывается такое же сопротивленіе, какъ и въ первомъ случаƀ: больной очень напрягаетъ мышцы вƀкъ и даже руками отбрасываетъ мою руку. Движенія, которыя продƀлываетъ больной кистью и которыя заключаются въ быстрой пронаціи и супинаціи съ растопыренными слегка согнутыми пальцами при напряженно оттопыренномъ разогнутомъ большомъ пальцƀ повидимому представляютъ собою явленіе, характерное для такого рода больныхъ; нƀчто подобное мы видƀли и у предыдущей больной; вƀроятно увидимъ и у послƀдующаго. Эти явленія приходится встрƀчать особенно часто при такомъ состояніи, какъ сейчасъ; у нашего больного реакція на окружающее совершенно отсутствуетъ, и ни оклики ни требованія не способны ея вызвать. Вы видите, что моя просьба подать руку, открыть глаза не выполняется больнымъ. Въ то же время мускулатура его находится въ напряженномъ состояніи, такъ что для того, чтобы разогнуть руку больного, нужно употребить очень значительное усиліе. Такимъ образомъ можно видƀть, что у нашего больного одновременно существуютъ и динамическія и статическія кататоническія явленія. Въ теченіе такого состоянія, какое видите сейчасъ, а иной разъ и въ періодъ подготовительный къ этому состоянію, наблюдаются особые судорожные пріпадки, которые нерƀдко смƀшиваются съ припадками другого рода — эпилептическими и истерическими и даютъ поводъ къ неправильнымъ діагностическимъ заключеніем. Такого рода припадки наблюдались у больного, котораго я сейчасъ вамъ продемонстрирую и который сейчасъ у насъ находится 2-ю неделю. 
     Ему теперь 32 года. О его прошломъ у насъ никакихъ сведеній не имеется; доставленъ онь къ намъ въ состояніи близкомъ къ ступорозному: онь почти не отвечалъ на вопросы; представлялъ значительное негативистическое сопротивленіе при попытке заставить сделать то или иное. Затƀмъ изъ этого состоянія малоподвижности и негативизма развилось состояніе близкое къ тому, что вы видƀли сейчасъ у предыдущаго больного, но развитію этого состоянія предшествовало состояніе припадочное. Это было въ самый день поступленія; вечеромъ развился припадокъ, который выразился въ слƀдующемъ: больной внезапно закрылъ глаза, и у него начались подергиванія въ мускулатурƀ всего тƀла; подергиванія были чрезвычайно мелкія, по наблюдалось и обьемистое дрожаніе, такое дрожаніе, какое наблюдается при интенціонномъ дрожаніи у больныхъ, страдающихъ разсƀяннымъ склерозомъ, при чемъ всƀ конечности какъ бы стремились принять положеніе наибольшаго вытяженія; руки были вытянуты, ноги вытянуты; было стремленіе согнуть корпусъ и позвоночный столбъ до положенія дуги, такъ что больной срединой своей спины въ нƀкоторые моменты совершенно не касался постели, а касался только пятками и затылкомъ; получалось такое чрезмерное разгибаніе туловища, которое нередко встрƀчается при истерическихъ припадкахъ. При этомъ жевательныя мышцы были напряжены, зубы стиснуты, въ мышцахъ векъ наблюдалось дрожаніе подобное тому, которое вы видƀли у перваго больного: непрерывное мелкое подергиваніе круговыхъ мышцъ вƀкъ. На этомъ общемъ фонƀ наблюдалисъ по временамъ рƀзкія движенія той или другой конечности, въ видƀ выбрасыванія руки, въ видƀ поднятія и опусканія ноги или въ видƀ быстраго рƀзкаго поворачиванія всƀго туловища на тотъ или другой бокъ. При изслƀдованіи въ то время можно было отметить, что пульсъ у больного очень ослабелъ, являлся рƀдкимъ, около 50 ударовъ въ минуту, и представлялся плохо ощутимымъ; до извƀстной степени вƀроятно это ослабленіе пульса слƀдовало приписать и чрезвычайному напряженію мускулатуры, которое можетъ быть настолько скрывало положеніе лучевой артеріи, что затрудняло самое ощупываніе пульса. Разстройство наблюдалось и со стороны дыханія; измƀненіе это сводилось къ тому, что вслƀдъ за очень глубокимъ вздохомъ слƀдовала длинная пауза, во время которой грудная клƀтка застывала въ состоянш расширенія, и затƀмъ, послƀ  довольно значительнаго задержанія на этой стадіи, следовало быстрое выдыханіе, сопровождавшееся нƀкоторымъ звукомъ не то въ носу, не то въ гортани, и потомъ непосредственно за этимъ слƀдовало опять довольно быстрое вдыханіе и снова застываніе на этой фазƀ вздоха. Лицо больного было при этомъ краснымъ, напряженнымъ, съ лица катился потъ. Такого рода припадочное состояніе продолжалось около 10 минутъ, а затƀмъ внезапно прошло; когда оно разсƀялось, больной сразу открылъ глаза, повидимому испытывалъ значительное утомленіе, но какъ будто чувствовалъ и удовлетвореніе, точно освободился отъ чего-то тяжелаго, непріятнаго; съ большой охотой онъ поужиналъ и былъ очень разговорчивъ. Вскорƀ послƀ этого, припадокъ у него повторился въ томъ же видƀ, но только несколько менƀе продолжительный; ночью онъ уснулъ довольно порядочно, а затƀмъ на слƀдующій день повторилось еще 2 припадка, которые не носили такого рƀзкаго характера;  начинались они своеобразными вскрикиваніями, послƀ которыхъ больной вытягивался и черезъ нƀсколько минутъ такого состоянія опять открывалъ глаза, и это напряженіе у него прекращалось; правда, въ то же время у него понемногу стало развиваться и состояніе непрерывнаго дрожанія въ рукахъ и туловище, какое увидите у него и сейчасъ и которое представляетъ изъ себя какъ бы продолженіе этого судорожнаго кататоническаго припадка. Такого рода припадки не представляютъ изъ себя чего-либо необыкновеннаго, и ихъ приходится наблюдать довольно часто; ихъ характерныя черты указаны выше, но интересно обратить вниманіе еще на нƀкоторыя особенности ихъ, важныя въ дифференціально-діагностическомъ отношеніи и дающія возможность отличія ихъ отъ эпилептическихъ и эпилептоидныхъ, съ одной стороны, и истерическихъ — съ другой. 
     Наиболее существеннымъ отличительнымъ моментомъ при кататоническомъ припадкƀ является наличность двигательнаго негативизма: пружинообразныя пассивныя движенія головы и конечностей, сопротивленіе пассивному открыванію глазъ и рта. Въ частности отъ эпилептическихъ препадковъ они отличаются тƀмъ, что при нихъ преобладаютъ судороги тоническія и тетаническія, а не клоническія; затƀмъ слƀдуетъ отмƀтить, что здƀсь не бываетъ того значительнаго разстройства дыханія, какъ при эпилептическихъ припадкахъ, посинƀнія лица и конечностей и состоянія асфиксіи; не бываетъ прикусыванія языка. Далее эти припадки заканчиваются не сномъ, какъ эпилептическіе, a переходятъ въ состояніе бодрствованія. Сходство ихъ съ эпилептическими сводится къ тому, что они наступаютъ совершенно внезапно, при чемъ больные безъ прƀдвестниковъ сразу приходятъ въ припадочное состояніе, сразу падаютъ, если стояли, и такъ же расшибаются, какъ и эпилептики, — и еще тƀмъ, что при нихъ иной разъ наблюдается и недержаніе мочи, иной разъ и испражненій. Отъ истерическихъ кататоническіе припадки отличаются, во-первыхъ, тƀмъ, что они наступаютъ внезапно и при нихъ больной сразу падаетъ, чего при истерическихъ припадкахъ обыкновенно не бываетъ: главное же отличіе въ томъ, что во время истерическаго припадка обыкновенно удается безъ всякаго труда открыть глаза больнымъ; мало того, если открыть глаза у больного въ истерическомъ припадкƀ и уловить его взглядъ, то этого обыкновенно бываетъ достаточно, чтобы припадокъ сразу купировался. У кататониковъ обыкновенно глазъ открыть не удается; вƀки судорожно сжимаются и тƀмъ сильнƀе, чƀмъ сильнƀе попытка ихъ открыть; но если даже удается съ значительнымъ насиліемъ открыть веки, то въ припадочномъ состояніи не удается уловить взгляда больного и фиксировать его зрачокъ. Хотя больные находятся въ состояніи полной неподвижности и общаго напряженія, однако устраиваются такимъ образомъ, что глазныя яблоки находятся въ непрерывномъ движеніи и фиксировать взглядъ больныхъ на себƀ не представляется никакой возможности. Съ большою настойчивостью они избƀгаютъ вашего взгляда и при этомъ закатываютъ глаза подъ лобъ, такъ что зрачки совершешю уходятъ изъ глазной орбиты, а если удается вƀки открыть такъ, что зрачокъ въ верхней части обнаруживается, то больной чрезвычайно быстрымъ движеніемъ глазного яблока уводитъ зрачокъ изъ верхняго поля въ нижнее или въ боковое, и уловить его не представляется возможности.
     Знакомство съ этими кататоническими припадками важно не только въ діагностическомъ отношенiи, но еще и потому, что они обычно производятъ очень тяжелое впечатлƀніе на окружающихъ тою своей стороной, которая касается физическихъ особенностей: разстройства дыханія и пульса; нерƀдко эти явленія чрезвычайно пугаютъ наблюдателей, недостаточно знакомыхъ съ ними, и даже въ больничной практикƀ приходилось видƀть, что персоналъ считалъ больного близкимъ къ смерти; это устрашающее впечатлƀніе являлось результатомъ того, что не удавалось отыскать пульса и дыханіе казалось чрезвычайно затрудненнымъ, медленнымъ и хриплымъ.
     Такого рода припадки наблюдались и у больного, котораго вы сейчасъ увидите. Теперь уже въ теченіе нƀсколькихъ дней припадки не являются, и общее состояніе напоминаетъ то, что вы уже видели у предыдущаго больного. (Вводятъ больного; онъ вертится, размахивастъ руками, движетъ ногами, сопитъ; движенія продолжаются въ томъ же виде и после, того, какъ больной положенъ на кровать.) Вы видите и здƀсь движенія совершенно безпорядочныя, происходящія непрерывно во всƀхъ конечностяхъ, въ мышцахъ лица и рта, движенія, за которыми нельзя угадать рƀшительно никакого интеллектуальнаго содержанія, которыя не представляютъ изъ себя никакого стремленія, желанія, никакого переживанія; движенія, которыя скорƀе всего можно назвать какой-то бƀшеной пляской, производимой въ лежачемъ положеніи; вы видите, что эти движенія руками однообразно, стереотипно повторяются; повторяются тƀ же звуки (угу! угу!) то ртомъ, то носомъ. He останавливаясь ни на мигъ, больной барахтается, приводя въ движеніе всƀвозможныя сочетанія мышечныхъ группъ, безъ всякой послƀдователыюсти, безъ всякаго порядка, словно ради упражненія; онъ вертится, подпрыгиваетъ, вертитъ и колотится головой, таращитъ глаза, ворочаетъ ими во всƀ стороны или крƀпко зажмуриваетъ ихъ; выбрасываетъ руки и ноги. Больной играетъ пальцами, какъ будто вяжетъ, перебираетъ ногами (иной разъ у больныхъ, у которыхъ ножные пальцы более подвижны, наблюдается такое же перебираніе пальцами ногъ); по временамъ какіе-то нечленораздƀльные звуки, отрывочныя слова, или отрывки словъ, произносимыя то громко, то шопотомъ.
     Итакъ, стало быть, кататоническое состояніе съ двигательной стороны выражается наличностью нƀкоторыхъ статическихъ и нƀкоторыхъ динамическихъ явленій; статическія явленія, съ одной стороны, выражаются въ наклонности мускулатуры застывать въ томъ или иномъ положеніи; съ другой стороны — въ наклонности оказывать сопротивленіе внешнимъ воздействіямъ, стремящимся вывести мускулатуру изъ этого состоянія. Динамическія явленія выражаются, съ одной стороны, въ стремленіи производить цƀлый рядъ движеній, и при томъ движеній нецƀлесообразныхъ, не являющихся выраженіемъ определеннаго состоянія сознанія; съ другой стороны, они выражаются въ томъ, что эти движенія пріобрƀтаютъ характеръ стереотипныхъ, наклонныхъ къ повторяемости много разъ одинъ за другимъ въ каждый данный моментъ, и неизмƀнныхъ въ той же формƀ день за днемъ у одного и того же больного. Они заключаются не просто въ томъ, что больной часто повторяетъ одні и тƀ же тƀлодвиженія, возникающія у него изо дня въ день при одинаковыхъ окружающихъ условіяхъ, и не просто въ томъ, что онъ много разь къ ряду продƀлываетъ однообразный жестъ, а въ томъ, что эти движенія совершаются въ теченіе нƀкотораго времени безпрерывно, quasi pитмично, совершенно независимо отъ внƀшнихъ воздействій, которыми не удается ихъ модифицировать: ихъ существенная особенность состоитъ въ томъ, что эти движенія не носятъ характера осмысленныхъ, цƀлесообразныхъ, локомоторныхъ или выразительныхъ движеній, что они не связаны съ текущимъ содержаніемъ сознанія больного, а являются движеніями гимнастическими, лишенными нормальной эмоціонально-психологической основы.
     Все сказанное относится цƀликомъ и къ такимъ болƀе сложнымъ актамъ, какъ рƀчевыя движенія; и здƀсь больные безъ конца повторяютъ то тихо, то громко, съ перемƀнною интонаціей безразличное слово, не прекращая своего говора и при перемене положенія, не смущаясь тƀмъ, что ихъ ротъ наполнили пищей и т.п.; они одною и тою же фразой отвƀчаютъ на всƀ предлагаемые имъ вопросы, безъ отношенія къ ихъ содержанію и своему состоянію.
     Къ стереотипнымъ речамъ близко подходитъ и одна изъ разновидностей того симптома, которому присвоено названіе вербигераціи, и именно та разновидность его, которая проявляется въ томъ, что речь больного въ теченіе продолжительнаго времени вращается въ ограниченномъ кругƀ словъ и выраженій, изъ котораго не удается ея извлечь никакими искусственными путями; эти выраженія словно прилипли къ языку и то и дƀло возвращаются вперемежку съ безразличными этимологическими и синтаксическими элементами; каждая фраза больного, взятая сама по себƀ, можетъ и не быть безсмысленною, можетъ являться вполнƀ содержательной и связной, но совокупность ихъ представляетъ неоправдываемоое цƀлесообразностью повтореніе, близкое къ стереотипіи, къ которой оно еще более примыкаетъ въ техъ случаяхъ, когда общепонятныя слова замƀняются безсвязными звукосочетаніями. Объ той разновидности вербигераціи, которую Forel образно называетъ „Wort-salat" (словесная окрошка), скажу пока лишь вскользь (такъ какъ объ этомъ речь будетъ итти въ следующей лекціи), что она заключается въ нанизываніи разрозненныхъ словъ и выраженій въ грамматически связныя предложенія; эта грамматическая связность отличаетъ вербигерацію кататоникa oтъ безсвязнаго словоизверженія другихъ больныхъ.
     Своебразное состояніе мускулатуры при кататоніи повидимому является не только психически или церебрально обусловленнымъ, но составляетъ прямое слƀдствіе измƀненія состоянія самой мышечной ткани, самаго свойства мышечнаго аппарата. Дƀло въ томъ, что, если изслƀдовать мышечную систему этого рода больныхъ, то между прочимъ бросается въ глаза то обстоятельство, что, при механическомъ раздраженіи, мышцы этихъ больныхъ реагируютъ не такъ, какъ обыкновенно, т.-е. даютъ не пучковыя сокращенія, а лишь мƀстное вздутіе мышечной ткани, образующее то, что носитъ названіе мышечнаго валика; этотъ мышечный валикъ, какъ показали произведенныя изслƀдованія, является показателемъ извращенія нормальной мышечной реакціи и составляетъ клиническое выраженіе разстройства соотношенія между возбудимостыо мышечной ткани и ея проводимостью; извращеніе выражается въ томъ, что проводимость мышечной ткани по отношенію къ нервному току оказывается пониженной, тогда какъ возбудимость мышцы осталась либо не затронутой, либо повышенной. Такого же рода реакція получается при целоыъ ряде другихъ состояній, которыя съ несомненностью показываютъ, что мышцы, реагирующія такимъ образомъ на механическое раздраженіе, находятся въ состоянiи истощенія вследствіе отравленія или аутоинтоксикаціи. Искусственно такого рода сосстояніе мышцы можетъ получиться при отравленіи некоторыми ядами, какъ вератриномъ и др., которые вызываютъ пониженіе проводимости мышцъ**). Принимая во вниманіе это и еще нƀкоторыя другія соображенія, слƀдуетъ думать, что состояніе мускулатуры при dementia ргаесох представляется также некоторымъ состояніемъ отравленія какимъ-то неизвƀстнымъ вырабатываемымъ внутри организма ядомъ, и это состояніе отравленія мускулатуры сказывается въ извращеніи реакціи. Мы знаемъ еще одну болƀзнъ, которая характеризуется такого же рода явленіями. Эта болƀзнь извƀстна подъ названіемъ болезни Тhomsen' а, и при ней, какъ извƀстно, мышечныя движенія затруднены въ смыслƀ затрудненія начальнаго акта движенія; для того, чтобы совершить то или иное движеніе, необходимо чрƀзмерно большое усиліе, нри чемъ только послƀ нƀкотораго упражненія движеніе дается легко и свободно. Аналогичное состояніе мускулатуры мы въ правƀ предположить и у кататониковъ, такъ какъ реакція мышечнаго валика наблюдается почти у всƀхъ больныхъ кататониковъ (свыше 90%  по нашимъ изслƀдованіямъ).
     Цƀнность этого признака, какъ діагностическаго, уменьшается тƀмъ, что онъ часто встрƀчается и при другихъ различнаго рода заболƀваніяхъ. Наблюдается этотъ симптомъ при ракƀ, туберкулезƀ и нƀкоторыхъ другихъ инфекціонныхъ болƀзняхъ, связанныхъ съ истощеніемъ организма. Всегда онъ встрƀчается и въ той группƀ нервныхъ болƀзней, гдƀ пораженъ первый двигательный нейронъ: множественный невритъ, передній поліоміэлитъ, аміотрофическій боковой склерозъ и др. 
     Изъ психическихъ заболеваній валикъ обычно встрƀчается при эпилепсіи, прогрессивномъ параличƀ и очень редко при циркулярномъ цсихозƀ, что отчасти можетъ служить діагностическимъ признакомъ для отличія этой болƀзни отъ dementia ргаесох. Наконецъ, интересно то обстоятельство, что мышечный валикъ оказывается обычнымъ явленіемъ у здоровыхъ юношей въ періодъ полового созрƀванія, между 13 и 18 годами.
     Проводимый мною взглядъ на двигательныя особенности кататоническаго состоянія, согласно которому они являются съ одной стороны проявленіемъ формальнаго нарушенія психологической связи между содержаніемъ сознанія и волевыми импульсами, а съ другой — выраженіемъ токсическаго измƀненія функціональной способности мышечной ткани, — отнюдь не является общепризнаннымъ. Часто приходится слышать, что движенія у кататониковъ имƀютъ своимъ основаніемъ собственную реакцію больного на нƀкоторыя галлюцинаторныя и бредовыя состоянія, что те или иныя движенія совершаются подъ вліяніемъ галлюцинацій, приказывающихъ или запрещающихъ: при состояніяхъ негативизма предполагается наличность запрещенія, при стереотипности или внезапныхъ бурныхъ импульсахъ наличность приказанія ихъ; для объясненія тƀхъ или иныхъ кататоническихъ позъ и особыхъ движеній предполагалось, что въ основƀ ихъ лежитъ рядъ опредƀленныхъ бредовыхъ представленій, которыя проявляются въ видƀ движеній подобнаго рода. Конечно такого рода объясненія, даже независимо отъ вопроса о кататоническомъ состояніи, представляютъ изъ себя сплошное недоразумƀніе и служатъ однимъ изъ наиболƀе яркихъ примƀровъ безсилія объясненія патогенеза симптомовъ субъективными переживанiями наблюдателя. Предположеніемъ о томъ, что галлюцинаціи могутъ оказывать приказывающее или воспрещающее воздƀйствіе на психику больного, какъ будто предполагается, что галлюцинаціи представляются чƀмъ-то совершенно постороннимъ психикƀ больного; какъ будто галлюцинація не является продуктомъ той же самой страдающей психики, которая и переживаетъ эти галлюцинацiи, какъ будто она представлястъ изъ себя воздƀйствіе чего-то посторонняго на страдающую психику, а не чувственную проекцію во внƀшній мiръ тƀхъ же переживаній, которыя идутъ рядомъ и съ двигательными нроявленіями и съ эмоціональнымъ разстройствомъ. Если бы дƀйствительно галлюцинаціи приходили извнƀ, можно было бы говорить объ ихъ приказывающемъ вліяніи; но разъ оне являются продуктомъ той самой психики больного, которая выражается и въ кататоническихъ движеніяхъ и въ поступкахъ, то не могутъ онƀ быть истинно приказывающими или запрещающими. Субъективно, для больюго, онƀ могутъ въ лучшемъ случаƀ являться убƀдительными сопутствующими факторами, которые самимъ больнымъ и привлекаются для объясненія его поступковъ, но которые мы, врачи, наблюдающіе больного, для объясненія привлечь не въ правƀ. Много лƀтъ назадъ однімъ французскимъ врачомъ была придумана попытка лечить больныхъ искусственными галлюцинаціями. Была устроена особая комната — изоляторъ, въ которую была проведена слуховая труба, соединенная съ кабинетомъ врача, и черезъ слуховую трубу врачъ отдавалъ больному приказанія, противоположныя тƀмъ стремленіямъ, которыя тотъ обнаруживалъ; имƀлось въ виду, что больной получитъ слуховую галлюцинацію, которая будетъ имƀть для его поведенія то рƀшающее значеніе, какое имƀютъ для него дƀйствительныя галлюцинаціи; результатъ оказался такимъ, какой можно было предвидƀть, т.-е. врачъ въ трубу говорилъ всё, что ему угодно, а больной продолжалъ продƀелывать то, что ему по болезни полагалось. Самая попытка этого рода указываетъ ярко на то, какого рода неправильное представленіе о переживаніяхъ больного составляется у такого врача, который не старается продумать до конца своихъ предположительныхъ концепцій. Само собою разумƀется, что если у врача, наблюдающаго такого рода движенія, является стремленіе ихъ какъ-нибудь объяснить, то тƀмъ болƀе не можетъ не явиться такого стремленія у самого больного, который ихъ переживаетъ. Пока больной находится въ тяжеломъ состояніи, пока у него нƀтъ возможности и способности наблюдать и обдумывать свое состояніе, онъ можетъ быть и относится къ нему безразлично; но когда у него существуетъ интересъ къ себƀ и окружающему, онъ не можетъ не стараться дать себе отчета о томъ, что происходитъ съ нимъ.
     И какъ субъективная сторона объективно наблюдаемыхъ кататоническихъ явленій, объясненія и воспоминанія больныхъ представляютъ положительный интересъ. Эти объясненія, представляющія субъективную сторону того, что мы наблюдаемъ въ клиникƀ, слƀдуетъ принимать конечно съ той оговоркой, что эти субъективныя объясненія относятся не къ сущности и основаніямъ двигательныхъ особенностей, а только къ ихъ внутренней субъектнвной адэкватной сторонƀ, и что только для самого переживающаго больного эти обƀ стороны являются эквивалентными. Приходится слышать отъ больныхъ, что такого рода движенія они чувствуютъ, какъ происходящія не изъ ядра ихъ личности, а помимо его, какъ движенія, производимыя какою-то постороннею внешне ощутимою и непоборимой силою, лежащею вне ихъ собственной воли, личности и вліянія. Въ бредовомъ состояніи они это постороннее воздƀйствіе толкуютъ различно, сообразно современнымъ злобамъ дня, своему интеллектуальному уровню, сообразно своимъ индивидуальнымъ познаніямъ; одни объясняютъ его внушеніемъ, другіе гипнозомъ, третьи говорятъ объ одержимости духами, дьяволомъ и т. д.; но всƀгда во всƀхъ ихъ объясненіяхъ фигурируетъ тотъ основной фактъ, что действуетъ сила посторонняя, что ихъ движенія не вытекаютъ изъ ихъ индивидуальной воли, что они не въ состояніи имъ протпводействовать, что они ихъ испытываютъ, а не производятъ. Когда приходится говорить съ лицомъ вполнƀ интеллигентнымъ, привыкшимъ къ самонаблюденію и анализу, то эти объясненія даются въ еще болƀе отвлеченномъ видƀ, еще болƀе лишенномъ такой конкретной объяснительной окраски: больные говорятъ, что они испытываютъ вліяніе какой-то неопредƀлимой, необыденной посторонней силы, которой они не въ состояніи сопротивляться и которая, внƀ ихъ индивидуальной воли, оказываетъ воздƀйствіе на ихъ мышечную систему. 
     Приходится думать, что повидимому это чувствованіе является основнымъ чувствованіемъ, сопровождающимъ описанныя кататоническія двигательныя явленія; оно указываетъ на то, что въ самомъ ядрƀ личности больного происходитъ и въ немъ самомъ отражается, какъ непосредственно данный, тотъ болƀзненный процессъ, который свои двигательныя проявленія выражаетъ въ кататоническихъ симптомахъ. Намъ важно въ объясненіяхъ больныхъ признаніе того, что ихъ отдƀльные двигательные акты не являются произвольными актами, что они ускользаютъ изъ власти и способности управлять собою самихъ больныхъ и разсматриваются ими самими, какъ постороннее необъяснимое вліяніе на ихъ интеллектъ, на ихъ работоспособность, на ихъ волю, на ихъ отношеніе къ окружающему. Такого рода признаніе я считаю патогномоничнымъ: его бываетъ достаточно, чтобы признать наличность хотя бы скрытыхъ кататоничсскихъ разстройствъ двигательнаго аппарата и заподозрƀть наличность развивающейся dementia ргаесох, которая дастъ въ свое время болƀе яркую внƀшнюю картину.

*)  Извƀстныя попытки Frеud-Jung' овской школы вскрыть психологическія основы кататоническихъ двигательныхъ особенностей вскрываютъ собственно не ихъ механизмъ, а лишь отраженіе его въ субъективныхъ переживаніяхъ больного:  это лишь оборотная сторона медали, такъ же мало говорящая о функціональной или генетической сущности самаго явленія, какъ и описательное клиническое наблюденіе.
**) Вопрось о мышечномъ валикƀ и его клиническомъ значеніи подробно разработанъ въ моей книге: «Матеріалы къ ученію о клиническомъ значенiи мышечнаго валика у душевно-больныхъ». Москва. 1900 г.